18 октября 2022 года, Нижняя Павловка, Оренбургская область. В воздухе ощущается запах пороха и осенней сырости, когда рядовой Петр А. готовится к учебным стрельбам. За его спиной ждут молодая супруга, маленький сын и пожилой отец. Никто не подозревает, что вскоре взрыв реактивной части гранатомета «ПГ 7 ВР» разорвет не только ствол оружия, но и судьбы этих людей.
Кошмарное происшествие
Фатальный взрыв причиной привел к смертельной травме Петра: осколок нанес ему удар в голову, спровоцировав серьезные повреждения мозга и перелом лицевых костей. В протоколе холодно фиксируется: "Смерть наступила в ходе транспортировки". Глава семьи навсегда осознает, что жизнь их семьи разделится на "до" и "после" его гибели.
Скорбь вскоре окутывает жизнь его близких: жена, недоумевая, как объяснить сыну, что папа больше не вернется; отец, будучи ветераном труда, ощущает главный удар судьбы, который приводит к инсульту на следующий день после похорон. Все трое начинают страдать от депрессии и бессонницы, но черная полоса только начинается.
Судебные тяготы и безжалостные суммы
В исковом заявлении семья требует 9 миллионов рублей в качестве моральной компенсации, предполагая, что такое возмещение хоть немного смягчит их страдания. Но судя по решению, они получили лишь 1,4 миллиона рублей – менее 20% от запрашиваемого. Отец Петра получает 500 тысяч, жена – 700 тысяч, а маленькому сыну назначают только 200 тысяч. Эти суммы кажутся непомерно малым числом по сравнению с историей их потерь.
- Судья определяет сумму, опираясь на идею "разумности и справедливости", но при этом игнорирует ключевые критерии, такие как обстоятельства гибели и степень вины командиров.
- Семья подает апелляцию, настаивая на необходимости учесть их физические и эмоциональные страдания, но суд вновь оставляет решение без изменения, утверждая, что ни глубина страданий, ни халатность должностных лиц не имеет значения.
Справедливость на грани
Судебная практика по делам о компенсации страждущим родственникам печальна. Случай семьи Петра – не исключение. Вопрос о том, каким образом цена человеческой жизни в стране становится предметом обсуждения, остается открытым. Прежние решения лишь подчеркивают системный подход к девальвации человеческой жизни, когда сумма возмещения за гибель человека видится не более чем цифрой на бумаге.
Об результаты их справедливой борьбы будет зависеть не только их будущее, но и общественное сознание о ценности человеческой жизни в тех условиях, где более весомыми становятся материальные утраты, чем долги перед памятью о погибших.
