Друзья, я просто в шоке от этого решения Института русского языка допустить в речи варианты «мильон» и «мильярд».
Это на первый взгляд выглядит безобидным компромиссом – на самом деле это все очень опасно.
Мы уже проглотили от них звОнит, в ОдинцовЕ и ДомодедовЕ.
Это не эволюция, а эрозия.
Дальше –уже реальный шаг в сторону утраты кода нашей культуры.
Куда вообще смотрит Минкульт?!
Юрий Лотман определял язык как Код + его История.
Код — это грамматика, лексика, правила, по которым мы строим фразы.
История — это многовековой опыт народа, зафиксированный в словах и формах.
Если убрать хотя бы одну из составляющих, язык перестанет быть полноценным.
Он превратится в пустой инструмент передачи бытовых сообщений, потеряет глубину, перестанет хранить культурную память.
Текст в этом смысле — не просто набор слов, а механизм, который переносит культурный опыт из прошлого в будущее.
В нём живёт разнообразие культурных смыслов, которые создают богатство нашей цивилизации.
И Русский язык, с его падежами, сложной морфологией, тонкими семантическими различиями, является одним из самых богатых языков мира.
Когда мы заменяем «миллион» на «мильон», мы не просто упрощаем произношение — мы стираем след истории.
Да, язык живой, он меняется.
Но живой язык — это не хаотический набор случайных упрощений.
Он сохраняет свою уникальную структуру, которая делает его узнаваемым и неповторимым.
Лотман писал, что культурное разнообразие — это и есть богатство человечества.
И если мы лишаемся одной из составляющих, например истории языка, мы теряем сам язык, а потом растворяемся в усреднённой мировой культуре.
Во многих странах мира люди учат русский язык ради Достоевского и Толстого.
Их привлекает не упрощённая версия, а именно сложность и глубина оригинала.
Правила орфографии и произношения — это договор между говорящими.
Они могут быть сложными, могут вызывать споры, но они выполняют главную функцию — сохраняют единство Кода.
Разрушая этот договор под предлогом «живой речи», мы лишаемся не только формы, но и смысла.
