В центре интересной юридической драмы оказался житель региона, который построил газопровод за свои средства. Однако его труба оказалась в центре масштабной торговли, поскольку газ по ней также поставлялся третьим лицам, и это вызвало законный вопрос: кто должен получать прибыль от использования газа?
История о трубе и газе
Гражданин, известный как Б., потратил свои сбережения на создание 7180 метров газопровода, газорегуляторного пункта и катодной станции для подключения своего дома к центральной газовой сети. Он официально оформил право собственности на всю инфраструктуру, включая землю под трубами, сообщает канал "Юрист объясняет | Евгений Фурин".
Однако, вскоре Б. заметил, что его труба используется не только для обеспечения его нужд, но и для транспортировки газа к сторонним потребителям, причем без каких-либо предварительных договоренностей с ним. Несмотря на неоднократные обращения к компании "Газпром", предложение оформить аренду или продажу трубы оставалось без ответа — там сочли, что покупка им невыгодна.
Иск против «Газпрома»
В поисках справедливости Б. решился на крайние меры и подал иск, требуя от компании 28 миллионов рублей за неосновательное обогащение, утверждая, что ее использование его трубы не было оплачено.
Однако суд не оставил камня на камне от надежд истца. Он отметил, что Б. не установил тарифы на пользование своим газопроводом и не уведомил ответчиков о них. Поскольку тарифная схема отсутствовала, была поставлена под сомнение и сама возможность признания факта неосновательного обогащения.
Судебное решение и его последствия
Суд высшей инстанции подтвердил, что для тяжбы о неосновательном обогащении истец должен продемонстрировать наличие незаконного получения выгоды и предоставить расчет ее размера. Без согласования условий, включая наличие договора аренды и установленного тарифа, не может идти речь о нарушении прав собственника труб.
Финальным аккордом этой непростой истории стало отказное решение, оставившее все предыдущие акты в силе — иск Б. был отклонен окончательно. Таким образом, оставался открытым вопрос о честности и прозрачности взаимодействия между частным собственником и гигантом газовой индустрии.
